любовь не хочет на меня смотреть,
когда я слаб, когда я только треть,
когда я рыж и не козырной масти,
когда я в десяти годах от счастья,
но стал стареть. действительно стареть.
и хочется не петь, не пировать,
а лечь в кровать и больше не вставать.
мне говорили — истина в вине,
но толку пить, когда она уходит,
совсем, ничуть, ни капли не щадя.
и это корм вечерним новостям,
когда мои тылы меня съедают,
убогие стоят по площадям
и обо мне баллады распевают,
твою же мать. баллады обо мне.
как стыдно жить? как жить в сплошном говне?
балованный барчонок, уходи.
ты друг, но я — я меньше, чем один.
ты даже приблизительно не в теме.
и все, что скажешь — сказано уж теми,
кто был со мной, кто жил в моей груди.
моя любовь стоит ко мне спиной.
что ты на это мне ответишь? но,
уж если все зависит от меня,
я начал бы совсем с другого дня.
с того, в котором мы друг к другу ближе,
с того, в котором, ровный и бесстыжий,
окатывает нас горячий свет.
покоя нет, бессмертья тоже нет,
но я ее глаза все время вижу
и ничего не в силах поменять.